"А говорил, ножа нет..."
Кругом творился обширный абзац, мрачная трагедь с предательством и обречённостью оборачивалась в площадной балаган, обладатели артефактной бижутерии с каждым мгновением теряли понемногу от внушительности и непобедимости - опасаться их, кажется, продолжал один Тагг, в силу комплекции беззащитный перед резкими атаками, сильный, но не слишком-то подвижный... Вон, на завалившегося белобрысого субчика поглядите - сплясал, как щегол на карнизе! Животиной Кисарь с котячества был домашней, общением с криминалом не порченной, так что колоритное явление нового лица, явно тёртого улицами, где рысь только приживался - чуть не заставило Кисаря усохнуть и не отсвечивать.
Молодняк, оттёртый к стройке, возвеличил белобрысого батей и воспрял духом, и вроде нечего тут Ватруху было ловить больше, не кошачье дело с авторитетами тягаться, надо Тагга хватать и рвать когти... Ах да, Тагг. Основной целью блатняка с артефактами по-прежнему оставался хловский Боров. Вьюношей никто и не тронул бы, если б не встрял их старшой. И откуда-то во всём этом бедламе возник Хельги, и тоже радостно орал про батю...
А Кисаря, ёпта, колыхало то, что пацан говорил, будто у него нет ножа!
"Нну мать вашу!"
Быстрый взгляд по сторонам - к законникам сунутся с жалобами разве что хозяйка да обслуга, но они не видят, мешки на головах, и признаешь только по платьям и фартукам. Быстро-то как время летит, одному вон уж дыхло срезали, а те, кто при хловцах остались, всё мнутся - туда бросаться или сюда... Ватрух шире потянул ухмыль, хлопнул Тагга в грудь левой ладонью. Если бы были в Офине трансформаторные будки, то дальнейшее напомнило бы очевидцам, как плохого электрика искрой колбасит. Чистый вигор, неразбодяженный и недозированный, хлынул по тагговской туше, аж защёлкало. Тагг взвыл, захрипел, забулькал, чуть не задымился, выплясывая как припадочный, шарахнулись от них с Ватрухом капюшоны, и тут Кисарь отпустил Тагга, шатнулся следом за одним, сходу всадив красную, рубиновую руку в мягкое, под подбородок, и тут же вырвав - чавкнуло мокро, у лопуха капюшон слетел, и заболтался под челюстью язык, не в ту дыру вытащенный.
- Пошёл на*уй отсюда! - скрежещущим воем вытянул Ватрух в сторону Хельги, и тут уж никому стало не усомниться, что дикий кошак вопит. Не умел Кисарь держаться человечьих интонаций, когда бесился.
Тагг постоял-постоял, уронил пену из пасти, как секач на травле, и взревел, и ломанулся на капюшоны, словно телега без тормозов с пригорка. "Вот и ладушки," - успокоился на его счёт Кисарь. Лечил грубо, но быстро и, видать, результативно...
А вот нефик хавальником щёлкать!
Покладя на свои артефакты, никуда не годные в общем месилове, капюшоны попёрли врукопашку, Ватруху как-то до обидного одновременно влетело табуреткой по загривку и чьим-то коленом поддых, аж в глазах почернело, чуть носом в пол не врылся - кувыркнуться успел, катнулся на лопатку, скруглив спину и плечо, замёл красной гривой по половицам, туго втянул тело вверх и пятками сапог уездил кому-то в ухо... Вскочил на ноги, высоким махом локтя взвездил большому, грозному бычаре по зубам.
- Ватрух *лять оп*зденел своих мудохать??7 - зарычал Тагг.
Ватрух только взлохмаченной башкой мотнул, мол виноват-исправлюсь. И правда, кто тут был "свой"? Отшвырнув очередного капюшона с пути, кулаком в рыло, Расти пробился к фартиле белобрысому, которого звали "батя".
- Кто таков будешь?
Тот, с пути отброшенный, развернулся и накинулся в обратку - Ватрух присел, замахнулся снизу и повесил его надбрюшьем на кулак.
Отредактировано Кисарь (2011-02-20 16:30:20)
