[+ какой-то хмырь] Стикс >>>
- ...Гиллермо!
Кисарь вздрогнул и обернулся, вспомнив, что сейчас ему положено откликаться на это имя, поскольку своего он не назвал. Попутчик ковылял за ним, устало приволакивая ноги. Непохоже было, что этот субъект, кто бы он там ни был, привык много ходить пешком. Он не протестовал, поспевая за легко шагающим оборотнем, но по его осанке угадывалось небывалое, мертвящее утомление (конечно, в Некрополисе много всего мертвящего, но тут уж совсем всё было плохо). Безжалостная скотина Кисарь делал вид, что не замечает этого, правда шаг убавил... но и об остановках не заикался. В угоду своей сволочной натуре, он ждал словесных жалоб, чтобы с ног до головы осмеять неженку. Возможно, этот момент как раз наступил.
- Ну? - показав, что слушает, Кисарь продолжил идти вперёд. Попутчику ничего не оставалось, как вести разговор на ходу.
- Я вот подумал над твоими словами... Ну, что наглость не признак силы... - усопший больше мялся, выбирая слова, чем мучился из-за сбитого дыхания. Может, не такой уж он был и неженка. - Ты ведь поразительно прав... Казалось бы, нелепость, сказанная не к месту... Но в этом есть мудрость... знаешь... не книжная, житейская...
- Да? - удивился Кисарь. - А я тупо первую попавшуюся пафосную чушь ляпнул.
- Да? - растерялся попутчик, и тут же сконфуженно промямлил, - извини... что не так понял...
- Меня не надо понимать, - хмуро ответствовал Кисарь. - Я к тебе за этим не обращался.
- Я тебя чем-то обидел? - забеспокоился усопший.
- А собирался? - в голосе оборотня холодно звякнул смешок.
- Нет... - едва слышно проронил попутчик и умолк, должно быть стушевавшись окончательно.
С километр прошли в тишине.
- ...Любишь кошек? - ни с того ни с сего спросил Кисарь.
- Что? А! Да, люблю, - оживился попутчик. - они милые, и ласковые, и прелесть какие игривые, и...
- Я - не кошка, - перебил Кисарь. - Не путай меня ни с чем милым и ласковым. Ты мне поводов не давал тебя разочаровывать, а такой роли перед тобой я не потяну.
- Ладно... - опять сник попутчик... Но через несколько шагов, раздражающе медленных для одного и мучительно тяжёлых для другого, Кисарь вдруг словно затылком почувствовал всплеск пытливого интереса в том, кто его сопровождал.
- Это опять пафосная чушь, Гиллермо!?
- В яблочко.
- Ты... так боишься быть собой?
С такого поворота беседы Кисарь аж встал на месте, как вкопанный.
- Я ничего не боюсь.
- Так не бывает... - в ответе слышались улыбка, ласка, участие...
"Пошёл к чёрту." Оборотень развернулся, метнулся к усопшему, подсечкой сбил с ног... и в последний момент подхватил на плечо, не позволив шмякнуться пятой точкой на острые камни.
- Заткнись.
Больше ничего в оправдание своих действий Кисарь не сказал. За поворотом широкой каменистой тропы открылся спуск к арке Врат, молочно-золотому лоскуту дня живых. Силуэтом на фоне этого лоскута маячил Страж.
Вальяжной походкой Кисарь направился прямо к нему, всем своим видом олицетворяющему бдительность.
Арка, издали маленькая и незначительная, как светляк в чугунной миске, вблизи поражала монументальностью. Страж высился колоссом, но при всей колоссальности справа и слева от его фигуры можно было бы сквозь Врата верхом проехать.
- Перекусить в дороге, - пояснил Кисарь, хлопнув свою ношу по филейной части туловища.
- Ай! - отозвался попутчик. Страж же грозно глянул и посторонился, пропуская оборотня.
За Вратами ослеплял день, полоскал лицо ветер и пахло жизнью. Кисаря накрыло широтой мира, он отпустил попутчика, не заметив как, и стал принюхиваться, озираться, нервно и хищно дёргать лицом вслед полёту насекомых...
- Гиллермо!
- Ну что опять! - огрызнулся Кисарь, потревоженный окриком как раз на волне намерения погнаться за какой-то саранчой.
- Спасибо... - мягко ответил попутчик. Так мягко, что Кисарь оглянулся на него, всерьёз опасаясь увидеть какую-то гадость вроде растроганных слёз. Но попутчик не раскис, только щёки немного порозовели. - У меня в Ландшпиле дом, туда можно порталом...
- Кхы? - оборотень вытаращился на него, ничего не понимая. Какой ещё Ландшпиль? Это в Офине-то который? - - Слушай, приятель... Некрополис меняет души, а потом всё приходит в норму. Сейчас ты безобидный, а дома у себя можешь меня прирезать на шапку... Край я с тобой до этого вашего Ландшпиля.
- Ну... - попутчик смутился ещё сильнее, - не будешь же ты голым по улицам ходить! Или рысью... Инквизиторам... не понравится.
Что-то настолько мрачное мелькнуло в светлом смущении спутника, что Кисарь поверил: инквизиторы в восторге не будут. "Что за инквизиторы..." Выяснять это можно было и в более домашней обстановке, и Кисарь кивнул, принимая приглашение.