- Если сердце в нас есть
Отчего же ему не болеть?
Если смерть не судьба
Отчего же не спеть для нее?
Лепестком по губам
Целовала нас нежная плеть
Это имя твое
И всего лишь мое острие
Дерево, рассыпающее по округе нежные напевы откорректировало свой репертуар, как только лапы собадракона коснулись шелковистой травы у его корней.
Зоаран проснулся окончательно и бесповоротно. Эта песня навевала ассоциации с миром и одним конкретным пернатым недоразумением. Как-то уж слишком метко. Бабочки-листья восприняли Повелителя чудовищ как некий экзотический цветок, увлечённо порхая вокруг и примеряясь к рогам, как к насесту. Ну, чем рога не альтернатива узловатым ветвям?
- Если сердце запуталось в снах
Проводам отдавая кристаллы огня
Если все уходящее - прах
То зачем же еще пять минут для меня?

На губах ляжет лед
Отчего молчать не смешно?
Мы молчанье вбивали по ноте
На каждый аккорд
Любишь золото ты
Но находишь во мне серебро
Проводимость пуста
Но ложится насквозь и в упор.
- Какая лирика. Прямо даже пропадает настроение стоить из себя больного ублюдка. - пробормотал Зоаран с изрядной долей яда, - Но надо, надо. приниматься за работу.
Система Врат, построенная чудовищем для чудовищ каким-то образом пережила катастрофу. У рогатого появился лишний повод для тотального довольства собой: расчёты оказались верны. И более того, Система распознала возрождённого Повелителя и сейчас тонкие нити магии, опутавшие все эфирные слои - снова потянулись к нему, замыкая цепочки заклинаний. Его смертоносное желание было распознано и принято к действию. В самом скором времени Чума распространиться по тонкому миру, пожирая духов, как огонь бумагу.
Конечно, они стануть бороться, сопротивляться. Но никто и не ожидает, что всё просто.
- Твои тонкие пальцы сошлись
Как на горле, на каждом крыле
Так мучительно хочется ввысь
Так напомни себе обо мне

Опиши мою смерть
Я ее репетирую здесь
Не затем, чтоб сказать
И тем более что-то просить
Просто есть небольшая
Осколочно-четкая взвесь
Ты ведь знаешь - без капли "люблю"
Мне уже не прожить.
Зоаран на несколько мгновений отвлёкся от печальной, навевающей воспоминания лирики Поющего Дерева и даже от мыслей о человечинке - потому что эта самая человечинка обнаружилась тут же под деревом.  Повелитель посмотрел на собадракона с лёгкой укоризной: это надо было вылупиться из портала над самой безлюдной частью страны, забраться в самую задницу мира и... найти пристанище в двух шагах от места отдыха единственного двуногого путешественника на мили вокруг. Собадракон ответил недоумённым покачиванием ушей, мол, нечего было так громка думать о мясце, кровище и весёлой расчленёнке - не предглагать же Повелителю белок потрошить по окрестным лесам.
- Твои губы сомкнутся сквозь время
На горле моем
Отдавая последние капли того, что не-смерть
Я почти что привык оставаться и быть серебром
Я почти улыбнусь и исчезну, чтоб снова взлететь

Если сердце в нас есть
На губах ляжет лед
Опиши мою смерть...

Зоаран уставился на незнакомца, как чудовище на новые врата. Его дорожная одежда сигнализировала о бывалом путешественнике, прошедшем сотнями дорог, а по бездорожью и вовсе несчитано, но… Нет, ладно бы музыкальный инструмент – произведение искусства – если это орудие ремесла, можно не экономить, окупится так или иначе. Но руки – слишком ухоженные для простолюдина. И запах. То есть аромат чистого тела, а не сивушный дух немытого бродяжки, дракона за сто шагов на подлёте сбивающий.
«Маг? Не слишком сильный, иначе чудовища либо сразу его убили, либо не приволокли бы меня сюда».
Человек поздоровался, спокойно и вежливо. Неожиданно. Зоаран понял, что почти рассчитывал на вопль, вроде «ААААААААААааааааааааааааааа!!! Чудовищи-и-и-ии!!!!!», которого не состоялось.
– И тебе привет. – Зоаран не напрягаясь поддержал мгновенный переход на «ты», предложенный музыкантом. Склонил рогатую голову в ответном поклоне.
В этот момент незримые твари вернулись из разведки и доложились, что лагерь неподалёку – это не совместные учения ангелов с демонами и даже не русалки бесятся, а человеческий отряд на отдыхе.
Повелитель чудовищ разглядывал человека. Невысокого росточка он был чуть ниже Зоарана, который в этом обличье считал себя почти карликом. Ну, на фоне двухметровых красавцев духов, с которыми, в основном, приходилось иметь… дело. Внешность скорее интересная, чем миловидная. Ухоженные чёрные волосы напоминают о Князе, о Людоре.
«Надо это прекращать – что я, в самом деле, словно старый маразматик – то навевает, это напоминает…»
– Какими судьбами в этом… загадочном безлюдном краю?

Бабочки уютно утроились на волосах и рогах Зоарана так, словно отродясь там сиживали. И нет, Повелитель не превратился в колористическую бомбу – багрянец адмиралов шёл ему как родной.
– Любопытный феномен, – отозвался рогатый на реплику Глендана и тут же, оставив собадракона, приблизился, вторгаясь в личное пространство человека. Кажется, под словом «феномен» он подразумевал аж никак не пучок музицирующих веток.
– Компания задержалась в лагере, подумать только. Стрелки, имеющие опыт ненавязчивого сопровождения и умеющие за двести шагов стрелу в перстенёк вогнать, кашеварят у костра, пока  Глендан Айвендил родом из Фордрена гуляет к достопримечательностям по оо-оо-очень опасным местам.
Повелитель был не в курсе новейшей истории этого мира, но решил, что пара-тройка охранителей к интересному брюнету должна прилагаться. А если не к нему, то к его инструменту.
Зоаран стал близко, до интимности, едва не касаясь носом щеки брюнета. Впитывая аромат нового знакомого, вслушиваясь в биение его жизни.
– А меня зовут Зоаран. И я тебя съем, пожалуй, – вот и весь сказ. Коротко и со вкусом, как в сказке. Вот только у брюнета не сложилось с красным плащиком, корзинкой и трогательными русыми кудряшками. Зато его гораздо больше, чем гуляющей по лесу, волкам на радость, девочки.

"Совсем людишки оборзели - тварей не боятся. Это надо исправлять"
Он обратил внимание на чистоту звука арфы – у нового знакомого не тряслись руки и струны не отзывались нервными взбрыками на касание.
«То ли он играет, как дышит, то ли ситуация в целом недостаточно его нервирует. Хотя я создаю некий дискомфорт, но… Да, не будучи злобным карликом или устрашающим гигантом – сложно произвести нужное впечатление».
– Нда? И как же ты предполагаешь мне пригодиться? – поинтересовался Зоаран, не меняя своего положения в пространстве и подумывая о том, чтобы распустить руки. Визуально он с Гленданом уже познакомился – не пора ли тактильно? А там, глядишь, и до гастрономического знакомства дело дойдёт. Если, конечно, человек не придумает как избежать злокачественного интереса чудовища.  По идее, раз уж он гуляет по лесам сам один и с деревьями разговаривает – опыт придумывания и избежания у него должен быть большой. Зоаран помимо воли ощутил укол любопытства.
«Ну, в самом деле – не опуститься же он до арфой-по-рогам-и-бежать?»
А бежать человеку было и некуда – между ним и лагерем - миля бездорожья и легион чудовищных чудовищ. Да и лагерь не панацея, а потенциальный фуршет для оголодавших тварей.

«Уступил инициативу, но вроде как торгуется, хитрюга» – рогатый усмехнулся и отступил на шаг, разрывая контакт. Обычно он не старался себя контролировать, поэтому в некоторых случаях и не мог. И глядя на менестреля у него уже слинки текли.
А Свита, кажется, уже поделила между собой, на всякий случай – вдруг Повелитель даст отмашку, что можно есть – людишек в лагере.
«В гости приглашает?! Вот это новость… То ли самоубийца, то ли адреналиновый наркоман. Везёт мне на таких… Аж за человечество страшно»
Зоаран ненадолго задумался о вариантах. У чудовищ из, так называемых, благородных было в обычае поглумиться над жертвой следующим образом: предложить откупиться, подставить кого-то вместо себя. Родных, близких, друзей, подчинённых. Многие чудовища даже угадывали безошибочно: что бы запросить с жертвы, чтобы по-больнее, по-мучительнее выбор. Хотя некоторых не обязательно даже подводить к самому краю, чтобы они родную мать продали. Жить-то хочется.
Но Повелителю чудовищ степень благородства менестреля выяснять малоинтересно. Ну, затеял бы он обмен – возись потом с людишками, как кредитор неупокоенный. Хотя вырезать весь его род до седьмого колена в обе стороны выглядит привлекательной идеей.
– Хмм-м… Ну, есть у меня одна идейка, помимо съесть и понадгрызать. Спой-ка что-нибудь жизнеутверждающее, пожалуйста, а я тем временем её обдумаю.
Зоаран прислушался к тому, как работает его новое проклятие – аж у самого мурашки вдоль хребта. А скоро станет ещё веселее.
– В некоторых сccccccccлучаях одной песccccccни вполне доccccстаточно... – произнёс Зоаран тихо-тихо, словно бы самому себе, но глядя при этом на Глендана. Хищно так глядя.

– Сссссссспишь ли ты, Йенна,
Сссссссслышишшь ли, Йенна, – змеиный шёпот Повелителя вплёлся в затухающую мелодию дивного напева.  Он в качестве спинки кресла использовал не Поющее Дерево, но своего собадракона. Ещё с первыми аккордами меж его ладоней, бледных и тощих, словно птичьи лапки – образовался серый комочек. И, пока песня двигалась к своему неизбежному финалу – комочек этот вырос в крупную серую птицу. Под впечатлением от встречи, от странного напева глубоким сильным голосом – у Зоарана слепился Алконост – полудева-полуптица.
«Ну, просил же – жизеутверждающее… Не, положительно, люди сами себе враги»
Алконост несет яйца на берегу и, погружая их в глубину моря, делает его спокойным на шесть дней. Услышавший пение этой птицы забывает обо всем на свете: собственное имя, родных, дом.
– Яблони цвет отливал серебром...
Все позабылось в далекой дали...
Что за мелодия там, в облаках?...

Йенна вымахала такой крупной, что Повелитель в облике юноши с трудом удерживал её, но всё-таки не спускал с рук. Две пары недобрых нечеловеческих глаз следили за певцом, ловя каждое его движение, каждый микрожест. А тот вдруг ощутил жжение в горле. Оно всё нарастало пока не появилось ощущение, что гортань забита раскалённым песком и ядовитыми иглами. И голос пропал. Начисто. Горло сделалось неспособным даже на сипение.
Зоаран пригладил серебристо-серое оперение Алконоста. Обычно они довольно яркие, но талантливый менестрель словно бы подарил птице не только свой голос, но и частичку облика. Йенна вышла как яблоневый цвет, осевший на пепелище прогоревшего костра.
Повелитель подбросил птицу в воздух и она натужно взлетела, тяжело взмахивая крыльями и бросив в лицо оставшимся сонмище бабочек с нижних ветвей Поющего Дерева. Приноровилась и уже уверенно ушла в небо.
Зоаран улыбнулся ей в след, светло и искренне. Улыбнулся впервые с того момента, как вернулся в этот мир.

НРПГ: У Глендана этот эффект временный, но он пусть думает, что всё – пушной зверь.

Башня из слоновой кости----------------------

Зря Зоаран упоминал о всяких там блуждающих по лесу белокурых девушках в красных плащах,  ожидающих своей печальной кончины, вселенная иногда все же слышит мысленные пожелания и с радостью их исполняет. Итак, под деревом царила тишь да гладь, нарушаемая лишь странной мелодией короля -менестреля, который истязал свой инструмент и не что не предвещало беды, которая как известно не приходит одна. Сначала был внезапный порыв ветра, которым сдуло, в буквальном смысле этого слова, всех бабочек с поющего дерево, а сам виновник этого торжества практически рухнул на ветку, чем приземлился.  Дерево ,отойдя от легкого шока и такого бесцеремонного приземления такой упитанной "бабочки" тут же подстроилась под настрой пришедшего и затянуло новую песнь.
Моя трагедия комедий балаганных смешней,
И потому безумно мне дорога:
Я научился находить себе прекрасных друзей,
Но не могу найти по силам врага.
Среди завистливых ничтожеств и пустых болтунов
Скажи хотя бы, разглядеть тебя как?
Я вновь блуждаю в буреломе из обманчивых снов –
Ищу тебя, о мой единственный враг!
Итак, вселенная выполнила желания повелителя чудовищ в лучшем виде -  субъект явно имел блондинистые кудри до того самого места , на которые обычно находил себе разнообразные переключения, красным правда было не плащ - а мундир, но это уже были мелочи жизни. Корзинки с пирожками на этот раз не было, зато рядом наблюдался хмурый и грозный демон, которого можно было занести в категорию -"волк". 
Сто подлецов и двести трусов мой тревожат покой,
Но быть врагом, однако, надо уметь!
А ваши кости просто хрустнут под моею ногой,
Вам принеся вполне бесславную смерть!
Устав скучать у края ямы и держаться в седле,
Я озверел от неумелых атак;
Я по следам бегу упрямо, припадая к земле –
Ищу тебя, о мой единственный враг!
Скьель потряс головой , не понимая почему эта жуткая какофония все ни как не уймется , вроде не так уж и сильно он долбанулся головой об пол , да и его способности к целительству конечно не были выдающимися, но и худшим в этом он не был.
Мне рассмеяться или плакать – я еще не решил;
Без сожаленья не проходит ни дня.
Я извиваюсь, словно змей, в оковах собственных сил:
Ведь не родился тот, кто сломит меня!
Меня всесильем при рожденьи Господь Бог отравил,
А я страдаю как последний дурак;
Я умираю в пустоте брым -бурым ббууурым....
На этом месте Скьель решил что хватит с него -и поставил на поляну шит, воздушный, глуша все звуки посредством того что в созданном им щите он не учел всего одну вещь -присутствие в нем воздуха .
Ангел спрыгнул с дерева, совершенно не пафосно приземлился на поляну, неуклюже взмахнул крыльями, подравняв местную растительность что попала в зону крыльевого размаха и несколько озадаченно осмотрел местность куда его занесла нелегкая судьба.
Кольцо в правом крыле слегка вибрировало ,что доказывало что повелитель чудовищ где-то здесь,но Скьель не сразу распознал в этом облепленном бабочками странном нечто Зоарана
-...., - попытался было сказать ангел, но не получилось , нахмурился и через пару секунд щелчком пальцев снял воздушный барьер
-Канцлер! Как вы изменились...бабочки на рогах нынче в моде ? , - Скьель оглянулся, проверяя как именно и где именно приземлился Кошкодер, а то потерять где-то собственного лейтенанта в мирной обстановки было бы уже слишком даже для него.

Башня из слоновой кости----------------------

Портал открылся где-то в небе, довольно высоко над землей. Скъель без особого сожаления отпустил руку демона и расправив крылья спланировал вниз, примерно зная куда ему надо. Катцбальгер же на мгновение завис в воздухе и четко по прямой рухнул вниз. Его крылья были не предусмотрены для планирования, да и ангелу было гораздо легче их расрыть в потоке воздуха, с прутьями Кошкодера это сделать почти нереально. Чтобы адекватно чувствовать себя в воздухе, ему нужно взлетать четко налаживая движение каждого прута, а не оказываясь неподготовленным посреди земных небес, где сила притяжения ещё как действовала на довольно крупного и тяжелого демона.
Как итог: Скъель довольно неуклюже приземлился ровнехонько на поющее дерево, а его лейтенант с треском ломающихся веток обрушился на обычные деревья неподалеку. Ему не особо повезло, крона листвы не задержала Кошу, а лишь ветви исхлестали всё тело, пока он продолжал падать, зато он спугнул целую стаю птиц, которая тут же сорвалась с насиженных мест, хаотично разлетаясь и галдя. Наконец Кошкодер достиг земли, ударившись спиной, сверху на него осыпался целый ворох веток и листьев.
- Мнда.. мягкая посадочка, ничего не скажешь. Убью гада....
Катцбальгер поднялся, отряхнулся и что-то матерное бурча себе под нос, раздраженно зыркнул в ту сторону, куда поидее приземлился Скъель.
Оттуда поющее дерево заголосило довольно актуальную песню и  кровавый лейтенант пошел на звук, надеясь не пропустить ничего интересного. Ангел сказал, что бывший Канцлер Ада сейчас переродился и поидее они как раз сейчас должны были его встретить. По пути демон принюхался, ощущая в воздухе явственный запах чудовищ. Катцбальгер чуть ли не заскулил, почувствовав пульсирующую дрожь возбуждения в своем паху. Накрыл его ладонью и сжал требовательной лаской, закусив свою губу. Зоофил-маньяк в лице Кошкодера был просто в экстазе от этого запаха и возможности познакомиться поближе с представителями сей прекрасной рассы. Чем меньше человеческого в чудовище - тем лучше. Кому-то нравятся блондины, кому-то брюнетки, кто-то предпочитает мужчин, кто-то женщин... а Катбальгер предпочитает монстров.
Дерево внезапно заткнулось, пока демон дошел до места назначения, а уж потом, подойдя совсем близко и встав рядом с ангелом, Катц приметил, что как-то... воздуха нет. Совсем без звуков демон музыки чувствовал себя совсем уж неуютно, слава Тьме Скъель всё же додумался в скором времени снять купол. Оглянувшись, ангел удостоверился в наличии своего лейтенанта живым и здоровым и пустился во фривольную беседу с.. ээ.. бывшим канцлером?
Тем временем дерево теперь уже затянуло новую песню, приветствуя новопришедшего демона:
Через ступеньку выше век
Через поступок смертный грех
Через лицо навстречу смех
Оскал урода
Через ступень наискосок
Через один пролёт рывок
Через трясину кувырок
Когда нет брода

С усмешкой тот цедит коньяк
Он не Ромео, он маньяк
А впрочем любит, любит так, как он умеет
Я пофлиртую просто так
Часы тик-так, да он мастак
И скуки муки, морок, мрак он враз развеет

Через ступеньку поперёк я совершаю свой прыжок
А в спину взглядов холодок дешёвых сплетниц
Через ступеньку ввысь и в бок и я вращаюсь как волчок
Роняют губы же поток молитву пленниц

С усмешкой тот цедит коньяк
Он не Ромео, он маньяк
А впрочем любит, любит так, как он умеет
Я пофлиртую просто так
Часы тик-так, да он мастак
И скуки муки враз развеет

Катцбальгер остался доволен песней дерева и мелодикой его голоса, тем временем плотоядно рассматривая чудовищ за спиной Зоарана. Под последние строчки перевел взгляд на собственно создателя этих самых чудовищ и оскалился в широкой клыкастой улыбке:
- Оу.. моё почтение! - прищурился, скользя взглядом по его рогам.

Отредактировано Katzbalger (2010-11-10 17:41:32)

Перед лицом Катцбальгера зависло, а потом и мягко опустилось к нему в руки письмо, в котором значилось следующее:

Уважаемый Катцбальгер.
Это письмо найдёт вас как только вы появитесь в Мире. Моим решением было принято: перевести правление маршала и генерала в парламент, состоящий из семи "грехов":
1. luxuria (похоть)
2. gula (чревоугодие)
3. avaritia (алчность)
4. acedia (праздность)
5. ira (гнев)
6. invidia (зависть)
7. superbia (гордыня)
Сим письмом вам присваивается звание Gula, название которого суть номинальное и не возлагает ответственности за ваше поведение. Если вас не устраивает - это означает лишь мою ошибку. В таком случае порвите письмо, я смогу найти более достойного кандидата.

Локи

Только после того как ангел высказался по поводу бездыханного бренного тела, Коша заметил человека. Примечательным был не сколько сам "труп", сколько весьма изящная арфа в его руках. Демон захотел подойти поближе и рассмотреть инструмент, а если припрет, то и считать с него все известные этой арфе мелодии, однако прямо перед ним возникло письмо. Краем глаза демон так же заметил, что ангел получил похожее.
"О нееет, это нападение белых листочков! Спасайся кто может.. хыхыхы"
Не дожидаясь, пока письмо опустится на руки, Катц грубо схватил его с уровня своих глаз и бесцеремонно вскрыл. Как оказалось - это были письма о назначении в должность "греховного" парламента.
- Олала! - демон усмехнулся, пробегая взглядом по строчкам в письме.
Скъелю как всегда "повезло". Он и приключения и привелегии умудряется находить на каждую половинку своих ягодиц и тут же начал кудахтать о несправедливости бытия. Катцбальгер поиграл бровями:
- Не, ну а чо. Завистливая невинность - это нормально. В наше время невинность - это стыдно и не модно. Вот и завидует эта "невинность" всем тутошним развратникам. Только вот при чем тут ты - я не пойму, капитан. - почесал когтями висок, - Меня назначают Чревоугодием, прелесть какая. Кстати, а значит ли это что мы с тобой теперь на одной ступени иерархии или окунешь меня в суровую реальность того, что я в независимости от престижа и титула -  твой подчиненный? Неее,я  решительно не понимаю, что происходит в этом мире
Кошкодер убрал письмо во внутренний карман мундира и подбоченился, вновь обращая своё внимание на Повелителя Чудовищ.

Скьель недовольно хмыкнул, когда у него из рук исчезла арфа, а тело деловито куда-то утащили. Расуждения Кошкодера в принцепе были правельными, вот только ангел не понимал каким это местом он -невиновность и каким -зависть.
- Х-м... а Серофита его знает. Теперь в иерархий сам черт ногу сломит, а заодно рога и крылья, - с этими словами красный капитан наконец развернулся к своим спутникам передом, а к дубу -задом . О да, такого подвоха Скьель не ожидал -увидеть Зоарана в прежней , канцелеровской форме. Ангел резко побледнел и отступил на шаг назад, прижимаясь спиной к дереву, глаза стремительно становились цвета морской волны, но...светлый вовремя понял что перед ним всего лишь принявший свою взрослую форму Ран, а не убитый им когда-то повелитель.
-Ран..ну у тебя и шуточки...сдохнуть хочешь раньше времени?,- сначала слегка дрожащим голосом произнес ангел, но к концу фразы в голосе все больше читалось злобы и агрессий к стоящему рядом объекту.  Чувства были смешанные, с одной стороны, перед ним стояла точная копия повелителя, с другой -это был всего лишь Ран -взбалмошная фифа с рогами, занявший освободившееся место. Тот и не тот. Скьель недовольно скривился, он не любил вспоминать ,еще больше не любил копаться в собственных чувствах и анализировать их.
- Не хочешь..., - голос был ровным и спокойным, голова опущена, светлые волосы наполовину скрывали лицо . Канцлера бы должно было бы насторожить такой резкий перепад настроения, Скьель конечно еже был взбалмошным и переменчивым ,но не до такой степени .
Глаза закрыты, остался лишь слух и осязание. Скьель стоял и ждал , ждал пока перед глазами появиться поляна, пока проявиться Ран -темная пустота на энергетическом фоне, пока очутиться Кошкодер, сплетением огня и тишиной ночи, пока внутри не натянется тонкая струна, собственная сила, разливающийся по всему тело теплым ветром.
Любил ли он своего лорда, наверное да ,и убил потому что не мог заполучить желаемое. любил ли он Зоарана , возможно да, просто обитать рядом с канцлером стало так естественно. Еще он любил свою цитадель, своих лейтенантов и друзей, но по разному. Любил ли он Рана? Однозначна нет . Презирал ? Возможно - слишком уж тот походил на канцлера, но при этом был слабым . Скьелю нравилась сила, он любил ее в чистом проявлений и уважал.  Ран пока не доказал свое право получить хотя бы нейтральное отношение, но этот шанс у него сейчас появиться.
Рука взмыла вверх, как будто Скьель пытался откинуть волосы с лица, но застыла , жест наотмашь и воздушная волна прошлась по поляне, скорее предупреждающая, чем действительно атакующая.
Ангел оттолкнулся от дерева, взмыл вверх, достал из схрона меч и приземлился около повелителя чудовищ.
-Я присягал на верность Локи, я решил что буду служить канцлеру и защищать Геену. Ты не Заоран , и пока не доказал свое право приказывать мне. Докажи что достоин сам принимать решения и я оставлю тебя в покое . На этот раз -навсегда . Докажи что в тебе есть сила и я отступлю. ,- в глазах ангела горел холодный огонь , тот что так часто видели зрители на арене. Вне зависимости от того что бы выбрал Ран, Скьель настроился драться , ведь порой хорошая потасовка расставляет все на свой места гораздо лучше чем всякие задушевные беседы.
Меч описал дугу, нацелившись на плече чудовища, ангел рефлекторно поставил воздушный щит, ожидая удара в спину от кого ни будь из чудовищ .

Катцбальгер издал вздох разочарования, когда Повелитель чудовищ отослал всю свою свиту куда подальше. Можно было конечно пойти за ними, потренироваться в обольщении монстров да и поразвлечься, однако Кошкодер понимал, что они тут не за этим. Скъель просто терял голову, когда видел Зоарана, раньше на это были другие причины, сейчас совсем иные, но, как бы то ни было, оставлять их сейчас наедине было нежелательно. Зоаран сменил свой облик и красного капитана чуть кондратий не хватил. Даже по ауре ангела уже можно было понять, что он явно настроен не шутки шутить. А судя по общему состоянию сил Чудовища - они не равные соперники.
Кошкодер не стал пока вмешиваться. Скъель - мальчик взрослый, справится, если захочет. А то ещё наорет, мол "Какого хрена ты тут встрял, лейтенант?!" И хоть стой хоть падай. Демон надеялся что угроза жизни Зоарана спровоцирует чудовищ вернутся. Ну хоть каких-нибудь. Так что Катц косил взглядом в ту сторону, куда стройными рядами утопали все потенциальные "любовнички", но к его разочарованию никто не возвращался.
Катцбальгер отвлекся от перепалки этих двух и, как оказалось, весьма не вовремя.
Зоаран оказался за спиной кровавого и тут же распустил свои руки в экскурсию по стройному и подкаченному телу демона. Кошкодер явно не ожидал подобных выкрутасов со стороны Повелителя Чудовищ, но надо сказать что это не было неприятным "приключением". Как ни крути - Зоаран сам был чудовищем. И разило от него животным запахом не меньше чем от всех прочих его творений. Демон оскалился, позволяя лапать себя рогатому и спокойно выслушал то, что буквально на ухо ему наговорили. Ответом чудовищу послужил раскатистый смех.
- Ну ты так говоришь, будто я уже вечность сохну по своему капитану, а он, противный, меня не замечает. А я то всего лишь служу в его войсках. Какое мне дело до ваших "семейных" разборок? Если мне это надоест - я убью одного из вас.
Прутья крыльев за спиной демона туго обвили всё тело Повелителя чудовищ, обвязывая его так, чтобы локти были прижаты к талии, а ноги были сомкнуты вместе. Из Зоарана получилось что-то на подобие кокона из прочнейших кожистых прутьев с острыми наконечниками. Однако ни один из них не впился в изящное тело рогатого.
Неожиданно прутья пришли в движение, поднимая Зоарана над землей и по дуге переворачивая его кверху ногами, чтобы его лицо оказалось напротив лица Катцбальгера. Иными словами, Коша перекинул его с помощью крыльев через себя, но не опускал пока.
- А ты милый, - широко улыбнулся ему в лицо, -  Хоть рассмотреть тебя поближе. - пальцами обеих рук ласково огладил витые рога чудовища и за них же притянул его лицо ещё ближе к себе, - Зря ты думаешь, что моя самооценка как-то зависит от этого ангела. Не на те кнопки жмешь. А вот ты сам для меня - весьма кстати.
Втянул воздух, вновь впитывая в себя аромат чудовища, веки задрожали, едва прикрывая глаза. Катцбальгер коснулся алыми губами бледных губ чудовища, чьи волосы сейчас бесцеремонно устилались по полу перез демоном, поскольку Зоаран висит кверху ногами. Полупоцелуй-полуукус. Кошкодеру даже не важно как будет реагировать чудовище, главное это сорвать вкус с его губ, чтобы он дополнил собою запах, который просто адски заводит Кошу.
Демон отпустил рога "пленника" и прутьями опустил его чуть ниже, так, чтобы теперь его лицо было как раз напротив паха кровавого лейтенанта. Который был примечателен вздыбленной выпуклостью.
- А вот в этом, - кивнул на своё достоинство, - Виноват ты и твои чудовища. Как нехорошо... их уже тут нет. Что же нам делать? Хм?
Мысленно же он начал общаться со Скъелем, послав в его голову следующее:
"Капитан. Возьми себя в руки, сейчас этот рогатик настолько слаб, что это даже смешно. Если ты одолеешь его сейчас, то даже сам не почувствуешь радости победы. Если тебе так нравится противостояние с ним, то дай ему обрести силу. Дай ему возможность развиваться и тогда ты сможешь сразиться с ним так, как хочешь. И будешь кайф ловить от этого. а чтобы он не сбежал, можно держать его поблизости. Он повелитель чудовищ, так? Он смог бы стать отличным смотрителем нашего бестиария, пополнять его. Врага нужно держать чуть ли не ближе чем друга. Чтобы всегда можно было достарть. Да и для нас это выгодно. Подумай над этим.... "

Отредактировано Katzbalger (2010-11-14 12:20:29)

Повелитель всегда был слегка на взводе, хотя акт творения удовлетворил его не хуже секса. Он почувствовал себя расслабленным и удовлетворённым, но… Не долго.
Во-первых, человеческий менестрель нащупал какие-то струнки в его душе, провоцирующие не только на творчество. А во-вторых, к Поющему Дереву явились ангел и демон во всём блеске. Абстрагироваться от их откровенной сексуальности не было никакой возможности. Да и надо ли? Повелитель вот только недавно думал о Скьеле и перед его мысленным взором вспыхивали картинки, одна другой соблазнительней – тело ангела, каким он его помнил, всегда словно бы светилось на фоне тёмных простыней и прочего окружения, как и его душа на фоне мрака, что составлял основу Повелителя.
А тонкие дорожки крови, очерчивающие изящную линию бедра? Одного этого достаточно, чтобы желать Скьеля снова и снова.
Но в какой-то момент Зоаран поймал на себе странный оценивающий взгляд ангела. Неожиданно, как хлёсткая пощёчина, прочиталось в его глазах не вожделение, но разочарование и какая-то невнятная жалость.
Жалость – беспощадная, изматывающая штука. Это то, что мы храним в запасе для слабых, настолько слабых, что их нельзя даже презирать. Нечто бесконечно далекое от любви.
Эта неприятная неожиданность отрезвила Зоарана: на анализ хитроизвилистых движений души блондина сейчас, пожалуй, нет времени, но запомнить стоит…
В ответ на слова чудовища – демон и ангел явили картину бурного отрицания. Но что слова, когда взгляды, действия – выдают с головой? Повелитель кинул пару общих фраз, но они сделали своё дело, ведь Скьель оставался собой – настроение у него менялось быстрее погоды и внимание переключалось с полпинка, как у ребёнка. Поэтому Зоаран не снизошёл до продолжения словесной перепалки. Тем более, что «снизойти» куда-либо оказалось проблематично – в подвешенном-то состоянии. Да и огрызались кроваво-красные на автопилоте, не вслушиваясь в его слова, а думая о сексе. Зоаран – секс, секс – Зоаран: вот же условный рефлекс у некоторых.
Гибкие кожистые прутья надёжно спеленали Повелителя, удерживая его на весу перед Кошкодёром. Пальцами обеих рук демон ласково огладил витые рога чудовища и за них же притянул его лицо ближе. Жадно поцеловал, почти до боли. Поцелуй-укус. Зоаран откликнулся – невозможно иначе – когда прикосновение страстных губ так контрастирует с нежностью пальцев, не противореча, но дополняя. Да одного только прикосновения к рожкам достаточно, чтобы голову потерять.
Довольной ухмылкой ответил чудовище на оскал демона – ближайшие цели замечательно достигнуты, почему бы и не получить немножко удовольствия от этого приключения?
Катцбальгер – самое многообещающее приобретение Скьеля за время пребывание того в армии Геенны Огненной, не чета смазливым лейтенантикам, живущим по принципу «плох тот солдат, который не мечтает спать с генералом». Ангел очень горевал о нём, когда демон куда-то завеялся по личным причинам.
«А глаза-то какие… Хочу!»
Подумалось, что в демоне есть что-то роднящее его с белокурой кралей и с самим Зоараном. Они трое рядом являли собой странную, извращённую, гармонию. Точнее, могли бы явить, если бы Повелитель не погиб и не переродился. Этот факт вызывал у духов отрицание, порождающее тот ещё диссонанс.

Скъель успокоил свой буйный нрав и подошел к своему лейтенанту. Рука прошлась по прутьям. рождая под собой тончайшую вибрацию, которая как легкие разряды тока пробежалась по всему телу чудовища. Катцбальгер повел плечами, однако надо признать, что Зоаран был тяжел, не столько весом в привычном плане, а огромным внутренним миром - обителью мира нереализованных чудовищ. Прикасаясь к кому-либо демон чувствовал личную "музыку" души и тела того, с кем он имеет контакт. Эта музыка - переплетение чужих чувств, эмоций, мыслей, амбиций, силы, сокращения мышц, биения сердца... всего. Отчасти поэтому в сексуальном плане Кошкодер предпочитал существ менее разумных, но более искренних. Инстинкты гораздо чище "звучат", не перемешиваясь с сомнениями, философией работающего на полную катушку мозга, не опошлясь мыслями, корыстными или отстраненными. Здесь и сейчас. Музыка - вихрь. А не сложный сонет из тягучих тяжелых звуков всяческих "если бы...", "зачем?", "а какая мне с этого выгода?".
Сейчас, пока ангел вел ладонями по телу демона, а прутья плотно сжимали тело чудовища - их музыки слились воедино, рождая собой оркестр эмоций. Пережитых когда-то и новых, пртиворечивых.
Катц широко ухмыльнулся, запоминая мотив и складывая в уме партитуры бесконечных нот.
- Меня заводят чудовища, да, Скъель. Но в фаворите те из них, кто полность признает свою сущность, а не старается стать кем-то ещё...
Ангел прошелся пальцами по косточке бедра кровавого, от чего на боку музыканта открылось несколько круглых отверстий из которых донеслась переливчитая мелодия каскадом - ноты повторяющиеся "туда-обратно". это звучало чуть приглушенно из-за пол мундира, прикрывающего бока Коши. Мелодия затихла и отверстия закрылись.
Глаза демона хищным взглядом резко скосили в сторону теплой руки капитана.
- Хмх, - усмешка заиграла на губах. черный язык прошелся по алым губам... Через музыку Скъеля Катц пытался понять мотив сего поступка и не нашел ничего кроме спонтанности.
"Интересный ты всё же, командир..."
Вновь взгляд на чудовище. Странно, но кажется тому было не очень комфортно висеть кверху ногами. Чисто физически. Ломаные стонущие нотки в его музыки смешивались с напряженностью в этом моменте увертюры. Однако катцбальгеру казалось, что Повелитель Чудовищ мог принять любое расположение в пространстве. Так же как его дети - кто летает, кто ползает, кто перемещается по стенам и потолку, кто под землей.
- Оу... И кто же ты для "матерых мазохистов и экстремалов"? Игрушка? Источник воплощения их извращенных фантазий? Товар на названную цену? Да ты благороден, чудовище.  - чуть склонил голову, простодушно улыбаясь.
Тем временем Зоаран потерся щекой о напряженный пах демона, что вновь вызвало тихую трель из боковых отверстий на теле демона, а потом и вовсе укусил, острыми клыками прокусывая кожу штанов вместе с кожей Катбальгера.
- Охм..., - хрипло. Сам демон даже не дернулся, лишь веки задрожали и струны на торсе завибрировали.
"Неужели инстинкт?"
Кровавый оторвал чудовище от сего занимательного занятия и вновь поднял его лицо на уровень своих глаз:
- Monstrum horrendum, informe, ingens... cui lumen ademptum.* - почти нежно пропел Кошкодер, впиваясь безумным взглядом широко раскрытых ярко-красных глаз без белка и зрачков в сверкающее золото взгляда чудовища. Губы Зоарана почернели, окрашенные кровью демона.
Внезапно чудовище сменило свою форму, сделавшись сгустком страха, ненависти, самых отвратительных на звучание эмоций. Демон почти буквально отшатнулся, резко раскручивая пруты и откидывая от себя это омерзительное воплощение. Дыхание участилось, пульс трещеткой стучал незнакомые доселе марши. Этот безумный водоворот негатива передался Катбальгеру. Почти атакующая поза, в одной руке уже поблескивает острейший смычок, руки развернуты в стороны, как у дирижера. Так получилось что собой демон закрывал своего капитана. Это был инстинкт, который даже сам Коша для себя не понял. Глаза загорелись алым огнем, конский хвост красных волос взметнулся вверх.
Музыка чужого выплеска эмоций и такого странного облика чудовища не прекращаясь играла в голове демона, питая его атакующую силу, однако... фальш.. фальш за фальшью. Перевраны ноты, духовые инструменты похрипывают, струнные срываются будто под рукой неопытного музыканта. Опешив от подобного Катцбальгер застыл в оцепенении, выкинув эту несуразную мелодию как кровавый выкидыш мертвого ребенка.
Глаза потухли, выравнивая цвет, хвост волос медленно опустился растрепанным на плечи - синхронно с руками. А на кистях кровавого начала проступать татуировка, полностью повторяющяя скелет самой кисти. Будто черный каркас просвечивает сквозь кожу. Только до запястий. Коша удивленно посмотрел на свои руки, бросил взгляд на Зоарана, который так же застыл на месте и обернулся на Скъеля.
"Подвеееесить всех чертей за яйца... что за хренотень"

_____________
*Чудовище страшное, гнусное, огромное... лишенное зрения.